I had the weirdest nightmare about popcorn.
В Вавилоне стояла многовековая тишина.
Тишина не была абсолютной; грохотали телеги, лаяли собаки, в домах плакали младенцы, а на площади играли музыканты. Иногда можно было расслышать свист кнута, за которым следовал вскрик нерадивого раба.
Обычный базарный день. Не было одного — разговоров.
Мудрецы Вавилона давно уже осознали, что сотрясение воздуха — удел животных, неразумных чад и неотёсанных варваров далёких земель. Так же боль или любовная нега могут исторгнуть из горла стон или крик, ведь в такой момент человек наиболее близок к животному. Для ведения разумных бесед достаточно жестов и мимики.
И действительно, их всем хватало.
В тот самый день к царю пришли зодчие. Один из них, самый молодой, вышел вперёд, поклонился, указал на камни, показал руками столп и ткнул пальцем в небо.
И царь, и его советники поначалу лишь открыли рты от изумления, до того дерзким было предложение. Никто не усомнился в мастерстве зодчих, но в лицах царских советников читалось сомнение.
Царь коснулся пальцем лба, указал на солнце и показал три пальца. Зодчие с поклонами удалились.
Три дня совет спорил, не покладая рук. Наконец, победило мнение, что не богохульства в том, чтобы стремиться к богу и небесам.
Получив от царя утвердительный кивок, зодчие немедленно принялись за дело.
***
Шли дни, столп рос.
Довольно долго всё шло своим чередом. Пока столп не вырос настолько, что стоящие внизу люди с его вершины казались букашками. Небесный купол оставался по прежнему далеко, а рабочие на верхних уровнях и на земле уже не понимали друг друга.
Неясно, кто крикнул первым, и был ли в том крике смысл. Но за этим криком последовали другие, а вместе они предзнаменовали конец того Вавилона, что был знаком всему миру.
Тишина не была абсолютной; грохотали телеги, лаяли собаки, в домах плакали младенцы, а на площади играли музыканты. Иногда можно было расслышать свист кнута, за которым следовал вскрик нерадивого раба.
Обычный базарный день. Не было одного — разговоров.
Мудрецы Вавилона давно уже осознали, что сотрясение воздуха — удел животных, неразумных чад и неотёсанных варваров далёких земель. Так же боль или любовная нега могут исторгнуть из горла стон или крик, ведь в такой момент человек наиболее близок к животному. Для ведения разумных бесед достаточно жестов и мимики.
И действительно, их всем хватало.
В тот самый день к царю пришли зодчие. Один из них, самый молодой, вышел вперёд, поклонился, указал на камни, показал руками столп и ткнул пальцем в небо.
И царь, и его советники поначалу лишь открыли рты от изумления, до того дерзким было предложение. Никто не усомнился в мастерстве зодчих, но в лицах царских советников читалось сомнение.
Царь коснулся пальцем лба, указал на солнце и показал три пальца. Зодчие с поклонами удалились.
Три дня совет спорил, не покладая рук. Наконец, победило мнение, что не богохульства в том, чтобы стремиться к богу и небесам.
Получив от царя утвердительный кивок, зодчие немедленно принялись за дело.
***
Шли дни, столп рос.
Довольно долго всё шло своим чередом. Пока столп не вырос настолько, что стоящие внизу люди с его вершины казались букашками. Небесный купол оставался по прежнему далеко, а рабочие на верхних уровнях и на земле уже не понимали друг друга.
Неясно, кто крикнул первым, и был ли в том крике смысл. Но за этим криком последовали другие, а вместе они предзнаменовали конец того Вавилона, что был знаком всему миру.
-
-
27.06.2013 в 10:06Очень здорово! Надеюсь, что ты издашь свой сборник и я смогу держать его среди настольных книг -)
-
-
27.06.2013 в 10:57-
-
27.06.2013 в 21:27-
-
06.07.2013 в 21:19Вольк, ты чудесный.
-
-
06.07.2013 в 21:29-
-
24.09.2013 в 02:54-
-
24.09.2013 в 09:28